[Bryan Ryan] Слышу звон сабль, там мой корабль, пойду туда бль (с)
Обожаемый пейринг 1869 ** А как описаны отношения ** арррр, автору еще раз спасибо ^^
19.08.2010 в 21:37
Пишет Kaita-chan:написано относительно недавно, одно под влиянием момента, другое - да тоже, в принципе, под ним же.
фэндом: KHR
автор: Kaita-chan
бета: ~tayo~
пейриннг: 1869
рейтинг: R
жанр: сонг-фик (на самом деле - полударковая зарисовка без начала и конца)
отказ: да, мое. бвхх...
ахтунг: 1. у меня давно свой канон. 2. см жанр.
1023 слова
Ты снимаешь вечернее платье, стоя лицом к стене
Хибари молча следит, как иллюзионист раздевается. Снимает сначала темно-синий галстук, с едва заметным усилием ослабляя петлю и стягивая полоску ткани через голову. За ним - рубашку непонятного стального оттенка, раздражающе переливающегося в свете единственной лампы, начиная с манжет, потом две пуговицы под горлом, потом уже все остальные. Рубашка соскальзывает на пол, следом за ней ремень, чуть погодя – темно-серые брюки. Мукуро оборачивается, с усмешкой посылая ему через плечо воздушный поцелуй, и медленно снимает белье.
И я вижу свежие шрамы на гладкой, как бархат, спине
Он смотрит в упор на спину так и не повернувшегося к нему иллюзиониста. На гладкую, молочно-бледную кожу с едва заметным абрисом мышц. Фальшивка.
- Я не хочу видеть то, что доступно любой приглянувшейся тебе шлюшке.
- Оя, то есть ты – не любая шлюшка? – Мукуро тихо смеется, сознательно провоцируя.
- Нет.
Мукуро замолкает, и воздух вокруг него становится холоднее, это ощущается даже у двери, от которой до иллюзиониста примерно метров пять. Молчание висит в этом холоде долго, очень долго, пока Хибари, моргнув, вдруг не замечает, что молочная белизна на самом деле тусклого пепельного оттенка, а гладкость давно исчезла, уступив место рваным нитям, хаотично покрывающим всю спину.
Мне хочется плакать от боли или забыться во сне
Видеть эту сетку шрамов одновременно больно и… приятно? Да, Хибари мысленно соглашается сам с собой. Больно и приятно. Больно, потому что это не его следы, не его метки. Приятно, потому что перекрестья тонких линий образуют узор, неуловимо напоминающий отпечаток крыльев. Хибари подходит ближе и останавливается на расстоянии вытянутой руки от Мукуро. Тот по-прежнему ничего не говорит. Даже не двигается, когда теплые пальцы касаются выступающих позвононков. Хибари ведет рукой вниз и внутри сжимается комок злости. Почему - не мои? Почему не позволяешь – мне?
Где твои крылья, которые так нравились мне?
- Где ты потерял себя, Рокудо Мукуро? – спрашивает Хибари, подходя вплотную.
- Так я тебе и сказал, ага. – Мукуро, наконец, разворачивается и смотрит Хибари в глаза.
Когда-то у нас было время, теперь у нас есть дела
Иллюзионист прячет усмешку, раздеваясь перед нетерпеливым Хранителем Облака. Он чувствует интерес, чувствует нежелание ждать, и сознательно делает все медленно. Вызывающе. Кея должен оценить это, думает Мукуро, обернувшись и не сдержав себя – воздушный поцелуй отправляется точно по прямой. Очень трудно не смеяться, глядя на невозмутимое каменное лицо Хибари. Еще труднее держать свою маску, зная, что любая трещина на ней может стать фатальной.
Доказывать, что сильный жрет слабых, доказывать, что сажа бела
Мукуро почти касается лбом стены перед собой, спрятанной в дорогие бежевые обои, украшенной сиреневым бордюром на уровне его талии. Фальшивка. Причем дешевая.
- Я не хочу видеть то, что доступно любой приглянувшейся тебе шлюшке.
- Оя, то есть ты – не любая шлюшка? – Мукуро тихо смеется, сознательно провоцируя.
- Нет.
Мукуро замолкает. Кея хочет больше, чем обычно. Кея хочет что-то понять для себя. В комнате холодает, и, полуприкрыв глаза, Мукуро видит, что стена под обоями вся покрыта трещинами, как листок прожилками. Только прожилки – живые, а трещины – мертвые. Фальшивые образы слетают один за другим. Ну, смотри, Кея, если хочешь.
Мы все потеряли что-то на этой безумной войне
Даже не видя Хибари, Мукуро может понять каждую его мысль. Он сам иногда жалеет, что его исполосованная спина не его же рук дело. Что он уже не помнит боль от этих линий, каждая из которых появлялась и приживалась вечной меткой в любой из его жизней. Что крылья, которые нарисованы там так неровно, - словно циничная шутка того, в кого Мукуро не верит. Смотри, наивный, ты хотел стать Богом? Вот тебе крылья, попробуй, каково это. Мукуро пробовал. Раз за разом загоняя злость глубже и глубже в себя. Почему он – только падает? Почему они – не исчезают?
Кстати, где твои крылья, которые нравились мне?
- Чего ты добиваешься, Хибари Кея? – спрашивает Мукуро, запуская пальцы в черные короткие волосы.
- Так я тебе и сказал, ага. – Хибари немного наклоняет голову набок, пресекая дальнейшие вопросы.
Я не спрашиваю, сколько у тебя денег, не спрашиваю, сколько мужей
Раздеть Кею оказывается на удивление просто, когда он не сопротивляется. Пальцы ловят на теле редкие неровности, так похожие на собственные рваные рисунки, что Мукуро опять смеется. Он знает, Кея не просил этого, он вообще ничего никогда не просит – приходит и забирает. Видимо, уголки рта ползут вверх, не у того хотел забрать. Хибари гасит его улыбку, перекрывая воздух, не давая вздохнуть, стирает ее губами, языком и соленым вкусом крови. Своей. Мукуро закрывает глаза. На один раз и правда, наверное, можно остаться без масок.
Я вижу, ты боишься открытых окон и верхних этажей
Хибари чувствует, как иллюзионист послушно подается навстречу. Чувствует каждой клеткой тела, что ненависть между ними – настоящая. Чувствует каждым сантиметром кожи, что желание между ними – настоящее. Понимает так четко, как никогда до этого, что это самое настоящее между ними – фальшиво и пусто. Они так близко, так тесно друг к другу, что разделить уже не представляется возможным. Это тоже – подделка? Или страх потерять единственного, кто тебя понимает – то немногое, что осталось нетронутым?
И если завтра начнется пожар, и все здание будет в огне
Ему все равно, что будет завтра. Мукуро знает, что завтра может и не наступить. От этого хочется еще сильнее прижаться к гладкой теплой коже, еще сильнее сжать ногами узкую талию, еще больше царапать, кусать, выдыхать прямо в ухо непристойности и с наслаждением чувствовать, как Кея увеличивает темп, как Кея злится, как Кея дышит, отвечая на его действия. Завтра этого не будет, но это есть сегодня. Сегодня же вечно, да?
Мы погибнем без этих крыльев, которые нравились мне
Закрывать глаза не хочется. Хибари не хочет забывать ни секунды из того, что здесь было. В голове крутятся сотни слов, но ни одно не кажется правильным. В груди слева, в районе сердечной мышцы, ноет множество эмоций, но ни одна не кажется настоящей. Хибари все-таки теряет Мукуро из виду, запрокидывая голову назад и невидяще глядя в потолок, чувствуя, как снова внутри становится пусто. Мукуро лежит на полу, ломаной линией своих крыльев на гладком, до блеска вычищенном паркете, и Хибари кажется, что он успел что-то заметить, прежде чем знакомая улыбка вернула его в настоящее. То самое, из которого оба пытались сбежать.
Где твои крылья, которые нравились мне?
- Где ты потерял себя, Рокудо Мукуро? – глаза в глаза.
- Чего ты добиваешься, Хибари Кея? - отражение в отражении.
- Я не знаю.
фэндом: KHR
автор: Kaita-chan
бета: ~tayo~
пейриннг: 1869
рейтинг:унылое пг
жанр: зарисовка без начала и конца мой любимый
отказ: да, мое.
ахтунг: 1. у меня давно свой канон. 2. см жанр. 3. для найтрин, которая, мб, и не помнит уже. ревность какбе витает где-то, да.
сколько-то там словХибари трудно на него смотреть. На его раскинутые руки. На линию подбородка, сбитую справа в начинающий наливаться багровым синяк. На грязную от пыли кожу, натянутую выпирающей ключицей в разрезе недавно целой майки. На оголившийся живот, покрытый кровоподтеками. На Мукуро, лежащего перед ним без единого движения. Интересно, на этот раз он его убил? Вряд ли. Хибари осторожно, как кошка, подошел ближе. Шаг, еще шаг, убрать тонфа, присесть рядом на корточки. Простая последовательность действий дается так же трудно, как и вся эта бойня. Как все, что связано с Хранителем Тумана. С ним невозможно сосуществовать, даже будучи в разных вселенных. Ему невозможно верить, с ним невозможно дышать одним воздухом. C ним невозможно вот так сидеть рядом, глядя в закрытые глаза и машинально сжимая пальцы обеих рук в кулаки, гася желание то ли врезать еще раз, то ли как следует встряхнуть.
Он не сразу услышал тихий смешок. А когда через секунду напрягся, готовый бить в ответ, Мукуро уже сидел. Очень близко, и смех резко констатировал с потемневшими, серьезными глазами.
- Жалеешь, что не убил? - слова получались с трудом, особенно если при этом растягивать рот в привычной улыбке. Чертов Кея, любил бы так, как бьет…
- Нет. - Хибари не стал отодвигаться, наоборот - лоб коснулся длинной челки, мокрой от пота.
- Ты вообще о чем-нибудь жалеешь, Кея? - Мукуро бросил прикидывать количество синяков, полученных несколько минут назад. Набросать иллюзию все равно плевое дело.
- Да. - Злость снова начинает закипать внутри, под ребрами, поднимаясь выше, выталкивая воздух из легких, комком сминая его в горле. Мукуро пахнет солью, пахнет кострами и неуловимо чужим ароматом. Сука.
- Ты на редкость разговорчив… сегодня. - Последнее слово еле слышно. А может, оно было только в его голове, как и вообще все, что говорит Мукуро, всем весом - Хибари это отчетливо ощущает - навалившийся на него.
- Сколько еще ты собираешься -
- Паясничать? - Мукуро опять улыбнулся, сухими губами задевая его рот. Так, что слова, кажется, перетекают вместе с тяжелым дыханием прямо туда, где копится злое раздражение. - Или пропадать? Или поддаваться тебе? Или спать с тобой? Или что?
Он вздрогнул, когда тонфа неприятным холодом прошлась по коже живота и концом уперлась в его подбородок. Как-то он слишком поддался в этот раз, или просто Кея стал сильнее…
- Ты меня бесишь. - Комок таки распался на сотни маленьких острых мыслей-иголок, неприятно колющих в самое нутро. У злости оказалось такое простое объяснение, что впору обратить ее на себя самого. - Когда ты наконец сдохнешь, сука живучая?
- Ха, - Мукуро почти нежно провел пальцами по тонфа и вздрогнул уже Хибари, когда шершавая кожа черной перчатки задела его руку. - Ты же не хочешь этого, я знаю.
- Хочу.
- Чего?
- Тебя.
- Любить?
Хибари не выдержал, коротко двинув рукой с тонфа вверх и с удовлетворением отметив вырвавшийся следом хрип. Другой ухватил за спутанные длинные волосы и притянул к себе. Между его «убить» и его «любить» невелика разница, но он сам уже не понимает, чего хочет больше. Мукуро как язва, как вечно ноющая рана, он чужой везде, куда бы не пришел, и он смеется, всегда смеется над ним. Сука. Чертова ебучая сука.
- Ненавижу тебя, - выдохнул Хибари сквозь стиснутые зубы, чтобы не сорваться. Чтобы напомнить себе, что он и правда его ненавидит.
- Я знаю. - На мгновение Мукуро перестал усмехаться, и эти секунды, пожалуй, самое ценное, чего Кея сегодня добился.
Они поднялись одновременно. Хибари ушел первым, не оборачиваясь. Мукуро молча смотрел ему вслед. Когда где-то внизу негромко хлопнула дверь, он нетвердым шагом отошел к ближайшей стене и сполз на пол. Дыхание хрипло вырывалось наружу, закручиваясь в невидимые спирали. Глупый Кея. Убьет ведь однажды в самом деле…
URL записифэндом: KHR
автор: Kaita-chan
бета: ~tayo~
пейриннг: 1869
рейтинг: R
жанр: сонг-фик (на самом деле - полударковая зарисовка без начала и конца)
отказ: да, мое. бвхх...
ахтунг: 1. у меня давно свой канон. 2. см жанр.
1023 слова
Ты снимаешь вечернее платье, стоя лицом к стене
Хибари молча следит, как иллюзионист раздевается. Снимает сначала темно-синий галстук, с едва заметным усилием ослабляя петлю и стягивая полоску ткани через голову. За ним - рубашку непонятного стального оттенка, раздражающе переливающегося в свете единственной лампы, начиная с манжет, потом две пуговицы под горлом, потом уже все остальные. Рубашка соскальзывает на пол, следом за ней ремень, чуть погодя – темно-серые брюки. Мукуро оборачивается, с усмешкой посылая ему через плечо воздушный поцелуй, и медленно снимает белье.
И я вижу свежие шрамы на гладкой, как бархат, спине
Он смотрит в упор на спину так и не повернувшегося к нему иллюзиониста. На гладкую, молочно-бледную кожу с едва заметным абрисом мышц. Фальшивка.
- Я не хочу видеть то, что доступно любой приглянувшейся тебе шлюшке.
- Оя, то есть ты – не любая шлюшка? – Мукуро тихо смеется, сознательно провоцируя.
- Нет.
Мукуро замолкает, и воздух вокруг него становится холоднее, это ощущается даже у двери, от которой до иллюзиониста примерно метров пять. Молчание висит в этом холоде долго, очень долго, пока Хибари, моргнув, вдруг не замечает, что молочная белизна на самом деле тусклого пепельного оттенка, а гладкость давно исчезла, уступив место рваным нитям, хаотично покрывающим всю спину.
Мне хочется плакать от боли или забыться во сне
Видеть эту сетку шрамов одновременно больно и… приятно? Да, Хибари мысленно соглашается сам с собой. Больно и приятно. Больно, потому что это не его следы, не его метки. Приятно, потому что перекрестья тонких линий образуют узор, неуловимо напоминающий отпечаток крыльев. Хибари подходит ближе и останавливается на расстоянии вытянутой руки от Мукуро. Тот по-прежнему ничего не говорит. Даже не двигается, когда теплые пальцы касаются выступающих позвононков. Хибари ведет рукой вниз и внутри сжимается комок злости. Почему - не мои? Почему не позволяешь – мне?
Где твои крылья, которые так нравились мне?
- Где ты потерял себя, Рокудо Мукуро? – спрашивает Хибари, подходя вплотную.
- Так я тебе и сказал, ага. – Мукуро, наконец, разворачивается и смотрит Хибари в глаза.
Когда-то у нас было время, теперь у нас есть дела
Иллюзионист прячет усмешку, раздеваясь перед нетерпеливым Хранителем Облака. Он чувствует интерес, чувствует нежелание ждать, и сознательно делает все медленно. Вызывающе. Кея должен оценить это, думает Мукуро, обернувшись и не сдержав себя – воздушный поцелуй отправляется точно по прямой. Очень трудно не смеяться, глядя на невозмутимое каменное лицо Хибари. Еще труднее держать свою маску, зная, что любая трещина на ней может стать фатальной.
Доказывать, что сильный жрет слабых, доказывать, что сажа бела
Мукуро почти касается лбом стены перед собой, спрятанной в дорогие бежевые обои, украшенной сиреневым бордюром на уровне его талии. Фальшивка. Причем дешевая.
- Я не хочу видеть то, что доступно любой приглянувшейся тебе шлюшке.
- Оя, то есть ты – не любая шлюшка? – Мукуро тихо смеется, сознательно провоцируя.
- Нет.
Мукуро замолкает. Кея хочет больше, чем обычно. Кея хочет что-то понять для себя. В комнате холодает, и, полуприкрыв глаза, Мукуро видит, что стена под обоями вся покрыта трещинами, как листок прожилками. Только прожилки – живые, а трещины – мертвые. Фальшивые образы слетают один за другим. Ну, смотри, Кея, если хочешь.
Мы все потеряли что-то на этой безумной войне
Даже не видя Хибари, Мукуро может понять каждую его мысль. Он сам иногда жалеет, что его исполосованная спина не его же рук дело. Что он уже не помнит боль от этих линий, каждая из которых появлялась и приживалась вечной меткой в любой из его жизней. Что крылья, которые нарисованы там так неровно, - словно циничная шутка того, в кого Мукуро не верит. Смотри, наивный, ты хотел стать Богом? Вот тебе крылья, попробуй, каково это. Мукуро пробовал. Раз за разом загоняя злость глубже и глубже в себя. Почему он – только падает? Почему они – не исчезают?
Кстати, где твои крылья, которые нравились мне?
- Чего ты добиваешься, Хибари Кея? – спрашивает Мукуро, запуская пальцы в черные короткие волосы.
- Так я тебе и сказал, ага. – Хибари немного наклоняет голову набок, пресекая дальнейшие вопросы.
Я не спрашиваю, сколько у тебя денег, не спрашиваю, сколько мужей
Раздеть Кею оказывается на удивление просто, когда он не сопротивляется. Пальцы ловят на теле редкие неровности, так похожие на собственные рваные рисунки, что Мукуро опять смеется. Он знает, Кея не просил этого, он вообще ничего никогда не просит – приходит и забирает. Видимо, уголки рта ползут вверх, не у того хотел забрать. Хибари гасит его улыбку, перекрывая воздух, не давая вздохнуть, стирает ее губами, языком и соленым вкусом крови. Своей. Мукуро закрывает глаза. На один раз и правда, наверное, можно остаться без масок.
Я вижу, ты боишься открытых окон и верхних этажей
Хибари чувствует, как иллюзионист послушно подается навстречу. Чувствует каждой клеткой тела, что ненависть между ними – настоящая. Чувствует каждым сантиметром кожи, что желание между ними – настоящее. Понимает так четко, как никогда до этого, что это самое настоящее между ними – фальшиво и пусто. Они так близко, так тесно друг к другу, что разделить уже не представляется возможным. Это тоже – подделка? Или страх потерять единственного, кто тебя понимает – то немногое, что осталось нетронутым?
И если завтра начнется пожар, и все здание будет в огне
Ему все равно, что будет завтра. Мукуро знает, что завтра может и не наступить. От этого хочется еще сильнее прижаться к гладкой теплой коже, еще сильнее сжать ногами узкую талию, еще больше царапать, кусать, выдыхать прямо в ухо непристойности и с наслаждением чувствовать, как Кея увеличивает темп, как Кея злится, как Кея дышит, отвечая на его действия. Завтра этого не будет, но это есть сегодня. Сегодня же вечно, да?
Мы погибнем без этих крыльев, которые нравились мне
Закрывать глаза не хочется. Хибари не хочет забывать ни секунды из того, что здесь было. В голове крутятся сотни слов, но ни одно не кажется правильным. В груди слева, в районе сердечной мышцы, ноет множество эмоций, но ни одна не кажется настоящей. Хибари все-таки теряет Мукуро из виду, запрокидывая голову назад и невидяще глядя в потолок, чувствуя, как снова внутри становится пусто. Мукуро лежит на полу, ломаной линией своих крыльев на гладком, до блеска вычищенном паркете, и Хибари кажется, что он успел что-то заметить, прежде чем знакомая улыбка вернула его в настоящее. То самое, из которого оба пытались сбежать.
Где твои крылья, которые нравились мне?
- Где ты потерял себя, Рокудо Мукуро? – глаза в глаза.
- Чего ты добиваешься, Хибари Кея? - отражение в отражении.
- Я не знаю.
фэндом: KHR
автор: Kaita-chan
бета: ~tayo~
пейриннг: 1869
рейтинг:
жанр: зарисовка без начала и конца мой любимый
отказ: да, мое.
ахтунг: 1. у меня давно свой канон. 2. см жанр. 3. для найтрин, которая, мб, и не помнит уже. ревность какбе витает где-то, да.
сколько-то там словХибари трудно на него смотреть. На его раскинутые руки. На линию подбородка, сбитую справа в начинающий наливаться багровым синяк. На грязную от пыли кожу, натянутую выпирающей ключицей в разрезе недавно целой майки. На оголившийся живот, покрытый кровоподтеками. На Мукуро, лежащего перед ним без единого движения. Интересно, на этот раз он его убил? Вряд ли. Хибари осторожно, как кошка, подошел ближе. Шаг, еще шаг, убрать тонфа, присесть рядом на корточки. Простая последовательность действий дается так же трудно, как и вся эта бойня. Как все, что связано с Хранителем Тумана. С ним невозможно сосуществовать, даже будучи в разных вселенных. Ему невозможно верить, с ним невозможно дышать одним воздухом. C ним невозможно вот так сидеть рядом, глядя в закрытые глаза и машинально сжимая пальцы обеих рук в кулаки, гася желание то ли врезать еще раз, то ли как следует встряхнуть.
Он не сразу услышал тихий смешок. А когда через секунду напрягся, готовый бить в ответ, Мукуро уже сидел. Очень близко, и смех резко констатировал с потемневшими, серьезными глазами.
- Жалеешь, что не убил? - слова получались с трудом, особенно если при этом растягивать рот в привычной улыбке. Чертов Кея, любил бы так, как бьет…
- Нет. - Хибари не стал отодвигаться, наоборот - лоб коснулся длинной челки, мокрой от пота.
- Ты вообще о чем-нибудь жалеешь, Кея? - Мукуро бросил прикидывать количество синяков, полученных несколько минут назад. Набросать иллюзию все равно плевое дело.
- Да. - Злость снова начинает закипать внутри, под ребрами, поднимаясь выше, выталкивая воздух из легких, комком сминая его в горле. Мукуро пахнет солью, пахнет кострами и неуловимо чужим ароматом. Сука.
- Ты на редкость разговорчив… сегодня. - Последнее слово еле слышно. А может, оно было только в его голове, как и вообще все, что говорит Мукуро, всем весом - Хибари это отчетливо ощущает - навалившийся на него.
- Сколько еще ты собираешься -
- Паясничать? - Мукуро опять улыбнулся, сухими губами задевая его рот. Так, что слова, кажется, перетекают вместе с тяжелым дыханием прямо туда, где копится злое раздражение. - Или пропадать? Или поддаваться тебе? Или спать с тобой? Или что?
Он вздрогнул, когда тонфа неприятным холодом прошлась по коже живота и концом уперлась в его подбородок. Как-то он слишком поддался в этот раз, или просто Кея стал сильнее…
- Ты меня бесишь. - Комок таки распался на сотни маленьких острых мыслей-иголок, неприятно колющих в самое нутро. У злости оказалось такое простое объяснение, что впору обратить ее на себя самого. - Когда ты наконец сдохнешь, сука живучая?
- Ха, - Мукуро почти нежно провел пальцами по тонфа и вздрогнул уже Хибари, когда шершавая кожа черной перчатки задела его руку. - Ты же не хочешь этого, я знаю.
- Хочу.
- Чего?
- Тебя.
- Любить?
Хибари не выдержал, коротко двинув рукой с тонфа вверх и с удовлетворением отметив вырвавшийся следом хрип. Другой ухватил за спутанные длинные волосы и притянул к себе. Между его «убить» и его «любить» невелика разница, но он сам уже не понимает, чего хочет больше. Мукуро как язва, как вечно ноющая рана, он чужой везде, куда бы не пришел, и он смеется, всегда смеется над ним. Сука. Чертова ебучая сука.
- Ненавижу тебя, - выдохнул Хибари сквозь стиснутые зубы, чтобы не сорваться. Чтобы напомнить себе, что он и правда его ненавидит.
- Я знаю. - На мгновение Мукуро перестал усмехаться, и эти секунды, пожалуй, самое ценное, чего Кея сегодня добился.
Они поднялись одновременно. Хибари ушел первым, не оборачиваясь. Мукуро молча смотрел ему вслед. Когда где-то внизу негромко хлопнула дверь, он нетвердым шагом отошел к ближайшей стене и сполз на пол. Дыхание хрипло вырывалось наружу, закручиваясь в невидимые спирали. Глупый Кея. Убьет ведь однажды в самом деле…
@темы: Яой, Похотливый Ананас (с), Мукуро, KHR, ОТП, 1869, Перепост
-
-
19.08.2010 в 22:16-
-
19.08.2010 в 22:20Я заглянул. у этого автора вроде еще есть по сему пейрингу работы))
-
-
19.08.2010 в 22:21-
-
19.08.2010 в 22:37